Сейчас сижу в нашем новомчерездвамесяца доме и наслаждаюсь тишиной внешней,и кипишными криками толпы внутри.
Вчера мой В.сказал,что все его друзья будто стоят на месте,не замечают,что на самом деле важно в этом мире,а мы ,мол,двигаемся.Я не знала,что сказать,впервые за долгое время.Ведь движения со своей стороны я не вижу никакого,я замерла от испуга.Свернулась калачиком и только изредка,исподтишка,поглядываю на своего обидчика.Разглядеть его лицо так и не удалось.Но что-то знакомое,чувство будто я хорошо его знаю,или хоть как-то причастна к его судьбе(не только ,как жертва)меня не покидает.Боюсь,что однажды,я его увижу.И пойму ,наконец-таки,что воюю,боюсь,плачу сама с с о б о й .
Врач,как мне кажется,потерял какую-либо веру в меня."Твоя болезнь-это ты и никто/ничто другой/ое".Я это понимаю,но от этого становиться еще тяжелее бороться со всей этой хренью.
Ведь ,получается,моя цель-это убить часть себя?
Вчера мой В.сказал,что все его друзья будто стоят на месте,не замечают,что на самом деле важно в этом мире,а мы ,мол,двигаемся.Я не знала,что сказать,впервые за долгое время.Ведь движения со своей стороны я не вижу никакого,я замерла от испуга.Свернулась калачиком и только изредка,исподтишка,поглядываю на своего обидчика.Разглядеть его лицо так и не удалось.Но что-то знакомое,чувство будто я хорошо его знаю,или хоть как-то причастна к его судьбе(не только ,как жертва)меня не покидает.Боюсь,что однажды,я его увижу.И пойму ,наконец-таки,что воюю,боюсь,плачу сама с с о б о й .
Врач,как мне кажется,потерял какую-либо веру в меня."Твоя болезнь-это ты и никто/ничто другой/ое".Я это понимаю,но от этого становиться еще тяжелее бороться со всей этой хренью.
Ведь ,получается,моя цель-это убить часть себя?